"Народ для разврата собрался!", - сорвала коллега с моих уст перед началом трехчасового действа слова знаменитого героя Василия Шукшина из "Калины красной". Ну и?.. "Гаснет в зале свет и снова"... пока оркестр играет увертюру, в партере появляется существо в позолоченном костюме и с таким же гримом, с золотыми зубами, с напомаженными ярко-красной краской губами и неприятно улыбающееся. В общем, "про-о-отивный".
Можно даже не всматриваться, и без программки ясно, что это солист оперы Арманд Силиньш (в другом составе - Рихард Мачановский). Он играет роль Ника Шэдоу (сразу же заметим, что Арманд - обладатель весьма хорошего баритона). Ничего новаторского, он ходит по партеру, корчит гримасы зрителям, садится на бархатную материю ограждения, отделяющего оркестр и публику, ползет в сторону дирижера Яниса Лиепиньша. Через минуту он уже в правительственной ложе, болтает ножками, еще через минуту он уже на сцене.
А на сцене прекрасная Энн Трулав (важно что фамилия переводится как "верная любовь") и Том Рейкуэлл (в переводе с английского rake - "повеса"), они счастливы, любят друг друга, но тут приходит этот самый Ник Шэдоу (фамилия переводится, как "тень") - и начинается сюжет, в основе которого либретто великого английского поэта Уинстона Одена и его коллеги Честера Колмена, положенное в 1947 году на музыку великого русского композитора-эмигранта Игоря Стравинского.
Вообще-то оригинальное название оперы - "Похождения повесы"(The Rake's Progress), но "Хроника извращения" звучит притягательнее, это же маркетинг, это касса!
Тень - как альтер-эго главного героя, с которым Том отправится в путешествие в большой город, где его ждет богатство, в частности - слиток золота, ну тут и начинается облегченный "фаусто-мефистофельский" сюжет, начинается "извращение" - та самая сцена "бардака" (она сразу же в первом действии), в которой фигурируют "обнаженные" хористы и хористки со всеми "причиндалами".
Ну, ничего особенного, если честно говорить. Плюется и ругает, как правило, тот, кто оперы не видел, не слышал, а видел только пару репортажных фотографий. На самом деле тут предлагается тема для более глубоких раздумий. Есть дьявольский "Фауст" Иоганна Гете (трагедия в стихах) и Шарля Гуно (опера), когда душа продается с потрохами, а здесь - сюжет, который встречался, встречается и будет встречаться на каждом ходу: нежная любовь обменивается на обеспеченное счастье. Да об этом еще наш уважаемый национальный классик Рудольф Блауманис в "Весенних заморозках" писал!
Я думаю, потому в версии режиссера Марго Залите неслучаен и еще один полностью позолоченный герой в исполнении карлика, это еще одна частичка души главного героя. Вернее тень Тени (артист Александр Радзевичс). И перед началом третьего действия он сидит на авансцене и при молчащем оркестре а капелла поет по-русски песенку про пастушку и пастушка. Пастушок уплыл за речку и не вернулся, а пастушка его все ждет и ждет, ну и дура. И карлик поет: "Кто хочет, тот мою песенку поймет". Я лично, кажется, понял.
Так что ничего нового. Могли бы обнажиться и по полной программе. В конце концов, вот вам документальный случай: пять лет назад включил телеканал Mezzo, транслирующий классические концерты и оперы, там началась трансляция "Валькирии" самого Рихарда Вагнера. так Валькирию гениально пела немка лет пятидесяти, полностью обнаженная, с толстыми грудями и тряпочкой на причинном месте. Ничего, публика аплодировала. А тут - сказочка, в которой "намек добрым молодцам". Так что не из-за возмущения ханжей, а просто по сюжету приветствуется рядовой латекс.
Все закончится банально - пустотой, которую изображает большой круг в исполнении сценографа Дидзиса Яунземса. Перед этим Том поженится на Бабе-Турчанке, то есть на куске золота, который в очередь в разных составах исполняют певицы Илона Багеле и Анджелла Гоба. Баба с бородкой, как Кончита Вурст (намек ясен), но зато в золотом убранстве, чем не пожертвуешь ради благополучия?
Том станет вдруг полностью золотым, он предстанет вдруг в том самом позолоченном костюме и с таким же гримом, а Ник Шэдоу уйдет в сторону и станет самым обыкновенным. "Два я" живут во всех нас, иногда меняются ролями - такова жизнь. Для некоторых это заканчивается "дурдомом", как для Тома в финале оперы, но не все так уж безвыходно, даже и оттуда часто выписывают. Выписывают врачи, загримированные под Стравинского (кстати, помните врача Стравинского из "Мастера и Маргариты"?).
Что еще добавить? Господи, как прекрасен и эротичен Питер Керк из лондонского "Ковент-гарден" в роли Тома! Он не обладает сильнейшим голосом, но дамы в партере фанатеют от одного тембра, который может заворожить. Уж не говоря о приятной внешности рок-звезды, уже явно побывавшей на "вершинах лондонского дна", и прекрасной пластике. Думается, то же самое можно сказать и о нашем Михаиле Чульпаеве в другом составе - он также симпатичный, пластичный и обладает приятным голосом.
Из действительно мощных вокальных достижений стоит отметить Ингу Шлюбовску-Канцевичу в роли Энн - первоклассная певица (в другом составе юная Марлейн Кейн, о которой звучат хорошие отзывы)!
Ну, целлофановые костюмы для хора от берлинской автора по костюмам YASHI... Шуршат громко. Клавесинист в оркестре в образе Игоря Стравинского, который жил легко и весело, уехал за рубеж еще при Царе-батюшке, к злобным большевикам не вернулся, и правильно сделал, дожил до глубокой старости и еще даже при советской власти успел навестить Родину с концертами, поимев триумф.
Перед нами даже не просто "Похождения повесы" и не "Хроника извращения", а просто трагикомическая история о падении души. Таких падений сегодня - уйма. В общем, маленькие дети, ни за что на свете не ходите по Лондону гулять... Даже дети это знают, так что гриф "детям до шестнадцати" с этой постановки можно смело снимать.
Честно говоря, даже скучновато временами. Но и то правда: на всех не напасешься "Фаустов", глыбы такого масштаба - для избранных...
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
