"Ты сумеешь. Если тяжело будет – выдержишь, если больно – вытерпишь, если страшно – преодолеешь". Таков был жизненный девиз дочери Александра Элины. В детстве она частично потеряла слух после неудачного лечения антибиотиками. Позже ей поставили еще один серьезный диагноз – сахарный диабет I типа. Несмотря на все трудности, Элина была целеустремленной и сильной. Она закончила в Вашингтоне университет Gellaudet University для глухих и слабослышащих людей и получила степень бакалавра по искусству. После окончания учебы в 2006-м году вернулась в Латвию. Думала – ненадолго (у нее было двойное, латвийское и американские гражданство), но жизнь распорядилась иначе. Элина вышла замуж, родила дочь, потом забеременела снова. Должен был родиться мальчик.
Три с половиной года назад, в канун Рождества, 35-летнюю женщину нашли без признаков жизни на полу в собственной квартире. "Сначала мы думали, что она с семьей поехала отдыхать. Но она долго не отвечала на sms-сообщения, и мы забеспокоились. В итоге вскрыли дверь и нашли ее на полу, мертвой. Старшая дочь, ей тогда было шесть лет, несколько дней провела в квартире с умершей мамой. У девочки тоже проблемы со слухом, поэтому она не разговаривает. Для нее случившееся стало огромным стрессом", - рассказывает Александр.
В редакцию DELFI мужчина пришел с большой спортивной сумкой – в ней лишь часть документов по делу о гибели Элины и ее сына. В их смерти мужчина винит гинеколога и эндокринолога, которые, по его мнению, халатно отнеслись к выполнению профессиональных обязанностей. В заключении Министерства здравоохранения также говорится о том, что пациентку "не направили на соответствующие обследования и стационарное лечение" (в Центр перинатального ухода Клинической университетской больницы им. Паула Страдыня – прим. ред.). Минздрав отмечает, что это решение врачей "не находится в прямой причинно-следственной связи со смертью беременной женщины, однако могло повлиять на возможное устранение последствий". По факту смерти Элины был возбужден уголовный процесс, но в 2017 году его закрыли за отсутствием состава преступления.
Также был начат процесс о выплате компенсации пострадавшей стороне (несовершеннолетней дочери умершей женщины) из Фонда врачебного риска Национальной службы здравоохранения. Государство выплатило 50% от максимальной суммы, согласно правилам Кабинета министров №1268. "Пункт 12.1 этих правил гласит, что компенсация не выплачивается, если не установлена причинно-следственная связь между ущербом и действием или бездействием врача во время процесса лечения. То есть получается, что связь была установлена", - говорит Александр. Судебные тяжбы по этому делу тянутся до сих пор.
Элину похоронили на Лесном кладбище в январе 2015 года. Гроб был открытым, ноги женщины были закрыты покрывалом. "Мы думали, что ребенок лежит вместе с ней в гробу. Учитывая особенности ситуации, мы думали, что его специально накрыли, что он лежит у ее ног", - говорит Александр, объясняя, почему они не сразу спохватились.
Семья получила справку о перинатальной смерти, ребенка зарегистрировали, присвоив имя, фамилию и персональный код. Изучая в очередной раз полученные документы, Александр задумался: а где на самом деле тело его внука?
"Это не плод, это человек!"
С этим вопросом он обратился в Центр судебно-медицинской экспертизы. Ответ оказался шокирующим: останки мертворожденного ребенка оставили в теле матери. Об этом сказано в официальном ответе Государственного центра судебно-медицинской экспертизы от 21 марта 2016 года: "Во время проведения аутопсии Михаил *** находился в маточной полости матери Элины *** и в связи с этим считался плодом. В качестве части тела матери после аутопсии был оставлен в теле матери Элины ***. Данная процедура была проведена согласно методике "Судебно-медицинская экспертиза умершего человека", и учитывая то, что родственники умершей не выразили желание, чтобы после проведения аутопсии плод не был бы помещен в тело матери".
Такой же ответ дает Государственный центр судебно-медицинской экспертизы от 25 августа 2016 года: "12 января 2015 года во время проведения аутопсии в матке Элины *** был констатирован погибший плод, который как составная часть материнского тела после проведения аутопсии был оставлен в теле матери. Тело умершей Элины *** с плодом внутри 16 января 2015 года было выдано на погребение".
"Вы вообще себе такое можете представить?" - не скрывает эмоций Александр. На момент смерти Элина находилась на 30-й неделе беременности. В заключении Государственного центра судебно-медицинской экспертизы сказано, что был обследован "мужской труп, длиной 40 сантиметров, массой 1450 граммов".
"Если плод старше 22 недель погибает, то юридически это мертворожденный ребенок. То есть человек! (Согласно документу, предоставленному Центром профилактики и контроля заболеваний, по отношению к "мертворождённому ребенку" применяется, по крайней мере, один критерий из трех - вес больше 500 г, срок - от 22 полных недель или рост от 25 сантиметров – прим. ред.) А это значит, что процедура, начиная с проведения экспертизы, заканчивая захоронением, такая же как в случае со взрослым человеком – тело в морге отдают родственникам, они получают справку о смерти и хоронят. В журнале сказано, что Элина поступила в морг 10 января, а на погребение тело отдали 16 января. И там нет ни слова о том, что в теле моей дочери находится мой мертворожденный внук! Где подпись, что я давал на это согласие на то, чтобы его положили обратно в тело матери?! Да даже если была бы подпись – юридически это мертворожденный ребенок, то есть они обязаны были провести процедуру как со взрослым человеком и выдать нам два тела – моей дочери и внука!" - уверен Александр.
Александр обратился в Детскую клиническую университетскую больницу, чтобы выяснить, каким образом там проводится процедура патологоанатомического исследования мертворожденного ребенка. В официальном ответе больницы сказано, что "процедура патологоанатомического исследования одинакова как в случае с мертворожденным ребенком, так и мертвым ребенком". "После проведения исследования ее заказчику или прямым родственникам (отец, мать, официальный опекун) выдается письменное заключение с результатами патологоанатомического исследования. Труп ребенка выдается для дальнейшего захоронения прямым родственникам. Если таковых нет, захоронение проводит государство в установленном порядке".
"Получается, что Центр судебно-медицинской экспертизы и Детская больница по-разному проводят эту процедуру? - возмущается мужчина. - Мой внук получил свидетельство о регистрации рождения, в котором сказано, что ребенок родился мертвым, ему присвоен персональный код, он включен в Регистр жителей Латвии, выдана справка о смерти гражданина США заграницей. То есть какой это плод? Это человек! Где его тело? Почему его не выдали?"
"Мы настаиваем на независимой международной экспертизе"
Добиваясь своего, Александр прошел все возможные инстанции. 30 апреля 2018 года он получил письмо из Госдепартамента США, в котором говорится, что США защищают интересы своих граждан за границей и сохраняют уверенность в том, что генеральный прокурор ответит на запрос посольства и что правительство Латвии решит этот вопрос.
20 августа 2018 года Александр получил из Госконцелярии ЛР письмо, в котором говорилось, что его "заявления о действиях должностных лиц в сфере здравоохранения по поручению премьер-министра Мариса Кучинскиса отправлены министру здравоохранения Анде Чакше для оценки, организации встречи со всеми задействованными сторонами, а также для того, чтобы найти решения для обозначенных в заявлениях проблем". Министерство здравоохранения также обязуется проинформировать премьер-министра о результатах встречи с Александром и найденных решениях.
Адвокат Александра подготовил и уже отправил письмо генеральному прокурору с просьбой возобновить уголовный процесс по факту гибели Элины и ребенка. "Также согласно пункту третьему части второй Закона о судебных экспертизах, мы настаиваем на проведении независимой международной экспертизы голландскими или немецкими экспертами", - говорит Александр, у которого двойное - немецкое и латвийское - гражданство.
Выяснить, действительно ли мертворожденного ребенка положили обратно в тело матери, можно с помощью эксгумации и экспертизы. Александр категорически против того, чтобы ее проводил Центр судебно-медицинской экспертизы Латвии. "Я уже знаю, что они мне ответят, – предполагает он. – Проведут якобы проверку и напишут: столько времени прошло, что физически определить, был ли там ребенок, уже невозможно".
Присылайте репортажи и выигрывайте подарочную карту на сумму 30 евро! Правила - тут. Присылайте фото и видео на reporter@delfi.lv или отправляйте через форму для незарегистрированных авторов!