Спустя 20 лет после выхода на большие экраны и на видеокассетах "Брат" Алексея Балабанова остается величайшим российским фильмом о первой постсоветской десятилетке и о жизни русских вообще. Автор философствует о социально-политическом состоянии некогда самого влиятельного государства в истории человечества, которое в одночасье превратилось в больного бездомного. Балабанов предельно честен, не строит из себя космополита и провокационно, поэтично и страшно иллюстрирует целую эпоху, которая, благо, уже позади.
Сюжет развивается с почти математической логикой и точностью, в то время как операторская работа Сергея Астахова (он появляется в роли дальнобойщика) и рок-музыка Вячеслава Бутусова (камео в роли себя же) сочетаются и создают неповторимый образ босяцко-криминального Петербурга. А какие образы! Цинизм и меркантильность Виктора (Виктор Сухоруков) братается с наивностью простака Данилы (Сергей Бодров), а грозность "Круглого" (Сергей Мурзин) и инфантилизм девицы Кэт (Мария Жукова) сожительствует с бродяжнической мудростью "Немца" (Юрий Кузнецов). Не боевик, а настоящее полотно художника. Балабанов уничтожил различие между авторским и массовым кино. После премьеры в Каннах в 1997 году фильм действительно стал народным и, пожалуй, решающим фильмом в истории новой России, которая после развала Советского Союза переживала катастрофическую эпидемию безработицы, нищеты, беззакония и насилия. Балабанов по-документальному запечатляет реальную уродливость России смутных 90-х. Лютый бандитизм, атмосфера полнейшей безысходности, жалости к себе, к стране, будто летишь на дно. Показана обшарпанность города и загаженность жизни. Мрачный мир, где согласно пословице – человек человеку волк.
В центре сюжета – дембель Данила, посланный матерью в Санкт-Петербург в поисках старшего брата Виктора – лысого, хитрого, ухмыляющегося бандита по кличке "Татарин". Виктор поручает Даниле взять на себя его дело – убить "Чечена". Как-никак брат служил писарем в штабе. На улицах Санкт-Петербурга – вакуум хоть какой-либо власти. Пустоту заполняют торгаши, бомжи, убийцы и воротилы. Местные банды угнетают рядовых граждан, борясь с конкурентами. "Этот взял рынок и теперь русских душит. Знает, что мы слабые сейчас, и душит", – рассказывает Виктор о "Чечене". "Захватывают все, брат." Главенствует капиталистический материализм, полная потеря нравственности, торжествует жадность и жестокость. И вот в город пребывает новый герой, прямо как в классических вестернах. Мол, укажи мне на несправедливость и бунт, и я пойду его усмирять. Невзрачный Данила защищает слабых и униженных. Словом, призывает к порядку.
Наверное, каждый иногда представляет себя в условиях войны. В "Брате", который попал в каннскую программу "Особый взгляд", Алексей Октябринович изображает один из страхов – выбор: смотреть на то, как убивают окружающих, или рискнуть собой, чтобы даже незнакомых спасать от неминуемой гибели. Балабановской России нужен сильный, решительный лидер, который должен, сам того не осознавая, вытащить русских из пропасти. Вот он, отечественный герой – парень, одетый как "обсос", с пластинкой "Наутилуса" и с "ружьем за мильен". Данила – борец за добро. Однако в мире без законов даже герои оборачиваются преступниками.
Балабанов создает русского "Рэмбо", который встречается с миром агрессии и радикально противопоставляет себя с позиции силы. Вспомним знаменитую фразу из сиквела: "В чем сила, брат?". Крутой парень с грозным взглядом, обрезом, в черном пальто – хладнокровный убийца, который может не дрогнув застрелить человека. Так в чем же добро? Его можно справедливо назвать уродом и сволочью, но на войне все средства хороши, победителей не судят, а собаке собачья смерть. И вообще Бог ему судья, ведь даже имя персонажа выбрано не случайно – Даниил означает "судья – мой Бог". В Даниле-освободителе проявляется моральный дуализм. Он и сам дитя разрухи: отец сидел, мать "помрет уж скоро", брат уехал и стал бандитом, а вернулся домой – и тут избили. Прошлое его туманное и символическое. Игра в верю – не верю растянута по всей истории. Данила – герой-одиночка, но не мученик. Герой, которого мы боимся, но который нам нужен; который делает то, о чем мы думаем, но не решаемся сказать. Наверное, слоган михалковской мелодрамы "Сибирский цирюльник" уместен, как никогда: "Он русский. Это многое объясняет". Ох уж эта русская душа, которая всегда слишком загадочна.
И "Брат", и "Брат 2" иллюстрируют вторжение в Русский мир западных ценностей и быта (McDonald's, наркотики, порнография). Виктор, впитавший заморские нравы, предает своего брата, из чего следует, что братство, или патриотизм – удобная выдумка, а не моральный абсолют. Темы братства и национализма проявляются в течение всей ленты. Заключительная сцена, где трусливый Виктор умоляет не убивать его, Данила отвечает: "Ты брат мой! Ты ж мне вместо отца был. Я ж тебя папой называл". Все-таки брат – понятие сущностное, как отец, мать, Родина. И круг замыкается. Фильм сигнализирует о сильном призыве к братству, но и показывает опасности, связанные с отказом от него. А всех убивать – сиротой останешься. К тому же живой брат всегда пригодится, особенно в продолжении истории. Кто же тогда чистый, добрый герой? "Немец" да Зинка, и то неизвестно – их роли малюсенькие, но важные, особенно у "Немца", который здесь заменяет Даниле отца. "Немец" – не победитель, а побежденный, интеллигент и жертва разлогающегося государства. "Немец" – святой, мучающийся за грешных. Ключевым нравственным моментом фильма является финал. После того, как Данила убивает кучу бандитов (среди которых и те, что издевались над Виктором) и уже по традиции ранит мужа изнасилованной Светы – то есть, казалось бы, оказывается триумфатором – "Немец" объясняет: "Город забирает силу. Вот и ты пропал." Данила, наконец, вписывается в хищническую реальность. Он поддается порокам, теряет душу. Балабановский герой – не богатырь с репродукции картины Васнецова "Богатыри", которая висит в комнате Светы. Балабановский герой – сплошное противоречие.
Именно "наш" человек всегда держит слово, делает самопальное оружие, смело укладывает "не наших" и отказывается от их кровавых денег. Данила не прикрывается русскими поговорками, как "Круглый". Он вообще редко объясняет свои поступки. Вместо этого он постоянно задает вопросы: "А у вас Наутилуса "Крылья" есть?" или "Вот ты умный, "Немец"… Скажи мне – мы зачем живем?" Режиссер неслучайно занимает этот социальный фильм скитаниями персонажа по серому, загаженному мегаполису, который не знаком ему, но любим Балабановым. Петербург – город, в котором автор прожил всю жизнь и в котором познакомился с Сергеем Сельяновым, продюсером всех его фильмов. Балабановский Петербург – это каналы, пустые улицы и разбитые дома, трамваи и подворотни, и кладбище. Город траурный и поэтичный, злой и дружелюбный. Данила ходит по стране, которую уже не узнает. Россия в балабановской картине – гнилье без будущего. Дикие обычаи и пороки, иностранная музыка, слов которой никто не понимает, и одержимость деньгами и властью. Ожидание перемен обретает образ кладбища, а Санкт-Петербург – большая метафора состояния новой России. Даже желтизна изображения – подтверждение кризиса финансового и политического, а коричневые тона добавляют атмосферы осенним питерским пейзажам. Фильм в традициях натурализма про честь, мужество, доблесть, преданность и патриотизм. "Брат" – отражение жизни. А для каждой эпохи она своя, со своими людьми, деяниями и грехами. Кино Балабанова, как у Достоевского, является гигантской историей о поиске себя и смыслов. "Брат" за фасадом боевика склоняет к абстрактному мышлению. Автор выворачивает наизнанку суть 90-х и мировоззрение русского человека, у которого было отнято достоинство. Его кино является противоядием от голливудщины. Балабановские фильмы преданы еще советской традиции, когда кино было больше, чем жизнь, а не наоборот. Впрочем, картина была необходимостью не только исторической, но и финансовой – Балабанов нуждался в деньгах для создания драмы "Про уродов и людей".
Однако глубинные желания карателя остаются неуловимыми и недостижимыми. Данила преследует счастье. Его мечты, как последний альбом "Наутилуса", который кто-то всегда забирает. Казалось бы странная, но самая тихая сцена – Данила совершенно случайно следует за своим кумиром Вячеславом Бутусовым и попадает на домашний вечер музыкантов и художников, где те дружно поют, играют, разговаривают, как большая семья. Почему рокеры? В первых игровых фильмах Балабанов снимал свердловских рокеров. В этом фрагменте режиссер показывает свою любовь к русскому року. Объяснял он это так: "Музыка хорошая, друзья мои, кого еще снимать". А встреча Данилы с музыкантами кажется почти сном или забвением, потому что после парень возвращается в квартиру, где двое головорезов совершают кровавое убийство. Герой вновь окунается в кошмарные будни. Для него жизнь в убогой России времен Ельцина, выражаясь словами Цветаевой, – это "урок гордости", "урок верности", "урок судьбы", "урок одиночества". В этом заключается метатекст балабановского кино.
Автор рассказывает о конфликте выживания и морали. При этом Балабанов не ностальгирует по советскому прошлому. Подтверждение тому – самый жуткий фильм режиссера "Груз 200", в котором он прямо называет СССР трупом. Здесь деньги заменили личностные отношения. Для Данилы все вокруг как-то не по-людски. Наиболее очевидно либерал-капиталистические идеалы выражены в персонаже Кэт, чья фраза "Будут деньги – приходи, оттопыримся" – квинтэссенция идеологии потребления. И вновь говорящей оказывается кульминация фильма, в которой Данила возвращается к "Немцу", Свете и Кэт, последняя из которых, оказывается единственной, кто берет деньги. И хотя девица ничего не говорит о сексе, становится ясно, что ее отношения с Данилой – исключительно деловая сделка. Как говорится, ничего личного – просто бизнес.
Режиссер, как и главный герой, проходится по людям грязным сапогом: здесь и "гнида черножопая", и "я евреев как-то не очень", и "музыка-то ваша американская – говно", а "всей Америке кирдык", и вообще все режиссеры – "пидоры". Балабановская самоирония или исповедь, подобная его камео в "Я тоже хочу". К тому же, если вам рассказывают, как работали писарем – время насторожиться. Видать, "писарь" – это эвфемизм, чтобы затаиться, а потом нанести удар, или подсознательное отторжение, психологическая травма Данилы. Если искать нечто похожее в мировом кинематографе, то "Брат" – русский "Таксист" Мартина Скорсезе. Хлесткие диалоги и колоритные персонажи. "Брат" – настоящее воплощение романтического кино. Разумеется, продолжение фильма, вышедшее в свет в 2000 году, более цитатное, но "Брат 2" – анекдотичный комикс, попсовая комедия и злая пародия, что ли. А "Брат" – суровая правда жизни. Только правда у каждого своя, да и сила тоже. Один из немногих русских фильмов, где продумана каждая мелочь от сюжета и нетрадиционного повествования, поделенного на главы с затемнениями экрана, до нахальных фраз и меланхоличного саундтрека, который делает картину не только уникальной, а экзистенциальной. Так, в прологе песня "Крылья" метафорично толкует о состоянии России – мире, населенном бескрылыми ангелами, блуждающими по руинам истории. "Мы все потеряли что-то на этой безумной войне. И все здание будет в огне, мы погибнем без этих крыльев", – поется в песне, которая, как и само начало, не имеет прямого отношения к прочим событиям и, скорее, представляется политическим и культурным манифестом.
Здесь все идеально вписывается в ушедшую эпоху. "Брат" является пугающим напоминанием. Балабанов, всегда снимавший на натуре, делает кино честное, не лукавит, народ ведь не обманешь, не подкупишь пестрыми огнями светомузыки и надувными лозунгами. Кинолента правдивая, проникновенная и лирическая, с этим не поспоришь. Стыдливая, уродливая, покрытая трещинами страница русской истории о гнусности социально-политических перемен. Целиком и полностью предан дух и запах 90-х, когда рвали Россию и никто не был уверен в своем будущем, даже те, кто ее грабил. Картина Алексея Балабанова, тонко чувствующего время, – питерское окно и мощнейшее идеологическое оружие, предсказание или даже напутствие. Как ни крути, а Данила является образом защитника страдающей страны, измученной, которую олицетворяет Света, избиваемая мужем-алкоголиком. В продолжении картины Балабанов и вовсе наколдовал возвращение Крыма и "кузькину мать" путинской России в большой политике. Правильно замечает Сергей Сельянов: "В кино сегодня не с чем работать. Общество не шлет никаких сигналов, кроме одного: развлеките нас." "Брат" – это и есть тревожный сигнал. Персонаж Сергея Бодрова воплощает злость народа на мрак алчных глупцов, одурманенных безнаказанностью. Ангел неизбежного зла. Лента Балабанова – сказ о смерти души, о судьбоносном влиянии истории на человека, которая создается на его глазах, но без его участия. "Город – страшная сила. А чем больше город, тем он сильнее. Он засасывает. Только сильный может выкарабкаться. Да и то...", – рассудительно замечает "Немец". Фильм о праве и силе очень точный, сделанный гениальным режиссером, талантливым оператором и даровитыми актерами, демонстрирующими естество в каждом кадре. Все по сути, все по делу и без прекрас, поэтому учитесь, современные творцы снимать без гроша в кармане.
Модернистское творчество Алексея Балабанова содержательно и соблазнительно для разборов и попыток закопаться в это кино. Он не снял ни одного плохого или даже среднего фильма. Есть более удачные и менее удачные. Плохих нет. "Брат" – скромнейший по размаху, но великий по мысли шедевр постсоветского кино. Это не агитпропаганда, а былина. Классика. Произведение искусства серьезное и душевное, перед которым чувствуешь себя совершенно беззащитным. Сидишь, смотришь, потом пишешь и тихо пускаешь слезу. Спасибо, Балабанов, пожизненное!
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
