Трое сантехников из эксплуатационной службы порта, проводивших ремонт водопровода на саркандаугавском предприятии Man-Tess, получили задание — спуститься в шахту и перекрыть вентиль. Первым пошел 28-летний рабочий. Но через несколько минут связь с ним прервалась. На поверхности почувствовали, что случилось что-то неладное, и отправили в шахту второго сантехника, предварительно обвязав его тросом. Но вскоре и тот перестал подавать сигналы. Третий рабочий не стал рисковать и попытался спасти своего коллегу, воспользовавшись привязанным к нему тросом.
Ему удалось вытащить своего пострадавшего напарника, наглотавшись при этом ядовитых испарений. После этого на нефтетерминал вызвали спасателей, "скорую", газовщиков и другие службы. Однако спасти рабочего, спустившегося в шахту первым, не удалось. Он умер в больнице от последствий острого отравления неизвестным газом. Двое других получили отравления различной степени тяжести. На месте аварии побывали сотрудники Латвийской трудовой инспекции. По предварительной информации, грубых нарушений правил техники безопасности допущено не было: в шахте работали минимум два человека (согласно правилам, один спускается, второй страхует наверху), и рабочие пользовались ремнями безопасности. Отсутствие такого ремня на погибшем сантехнике объяснили тем, что, дескать, он случайно соскочил. Руководство предприятия выразило соболезнования родственникам и готовность погасить любые издержки, связанные с несчастным случаем. Полиция проводит проверку.
Болотом здесь не пахнет
Сразу после ЧП появились две взаимоисключающих версии. Первая, озвученная членом правления компании Man-Tess Карлисом Лицисом, предполагает, что на дне шахты скопился так называемый болотный газ. Лицис уверен, что на Саркандаугаве это рядовое явление, поскольку микрорайон, дескать, стоит на осушенном болоте.
Впрочем, член правления тут же подверг сомнению собственную версию, заявив, что за всю свою деятельность он не сталкивался ни с чем подобным. Кроме того, теоретически рабочие могли отравиться аммиаком или сероводородом, которые образуются при разложении большой массы органических отходов.
Но такие отравления получают, как правило, при чистке выгребных ям и канализационных колодцев. Вторую версию выдвинули специалисты предприятия Latvijas gaze. Они обследовали место происшествия и пришли к выводу, что ядовитый газ, убивший сантехника, не является горючей смесью. Таким образом, противоречивая версия Лициса оказалась полностью несостоятельной. Ведь основа болотного газа -- это метан, который легко воспламеняется и в смеси с воздухом образует взрывоопасную смесь. Его еще называют рудничным газом, так как он является причиной взрывов на каменноугольных и других шахтах.
Кроме того, метан не является ядовитым газом. Шахтеры дышат им каждый день, и, если чем и травятся, так только угарным газом, который образуется в результате неполного сгорания метана в условиях дефицита кислорода. Аммиак и сероводород также исключаются по причине своей горючести.
Остается два варианта: либо в шахту специально закачали ядовитый, притом устойчивый в внешним воздействиям газ (как вариант -- жидкость, образующую смертоносные пары), либо сантехники отравились тем, что самопроизвольно просочилось из почвы. Поскольку диверсия маловероятна, остается второй вариант. Но откуда яд мог появиться в шахте? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к истории.
Мина замедленного действия
До начала 90-х часть Рижского свободного порта, находившегося на улице Твайка, являлась частью секретной военной базой. В Межапарке, на территории предприятия Vudisona terminals, глубоко под землей находились емкости для хранения горюче-смазочных материалов. Сетью подземных трубопроводов склад соединялся с портом, обеспечивая в случае необходимости заправку военных судов. Кроме того, на берегу Даугавы находились склады с присадками для авиационного топлива.
О токсичности этих присадок говорит тот факт, что, по инструкции, заходить в помещения, в которых они хранились, можно было только в противогазах. Если такая смесь попадала на кожу, появлялся сильнейший химический ожог. Естественно, что-то попадало и в почву. После строительства секретного военного объекта и с увеличением перевалки нефтепродуктов через Рижский порт состояние грунтовых вод в этом районе стремительно ухудшилось. Чтобы не поднимать панику среди местных жителей, было принято решение забетонировать все колодцы в этом районе.
После того как армия ушла, остались бесхозными огромное количество бочек с токсичными присадками и топливом. Новые владельцы порта часть из них сожгли, часть слили в Даугаву или закопали в земле. В распоряжении полиции имеются данные, что многие рабочие, которые принимали участие в уничтожении опасных отходов, получили сильные химические отравления; кто-то скоропостижно скончался. А яд, попав в почву, стал мигрировать вместе с грунтовыми водами. Вполне вероятно, что токсичная жидкость скопилась в канализационной шахте и привела к образованию смертельно опасных паров. Если официальные власти признают существование этой проблемы, Рижскому порту придется вложить огромные суммы в улучшение экологии.
Увы, правду об этом трагическом случае мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Практика показывает, что расследования несчастных случаев в порту обычно заканчивается короткой самоубийственной формулировкой: "несоблюдение правил безопасности, повлекшее за собой тяжелые последствия".
В качестве яркого примера можно привести взрыв резервуара для сбора балластной воды с судов на территории предприятия Eko osta 13 января 2003 года. Согласно официальной версии, один человек погиб и двое были ранены в результате взрыва неизвестной "жидкости коричневого цвета" (цитата из заключения экспертов), спровоцированного искрой из сварочного аппарата. Однако по сведениям неофициальных источников, этой таинственной смесью были 200 тонн нагретого контрабандного мазута. В любом случае, виноватыми остались простые рабочие. Похоже, история может повториться…
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
